Бельгийские первопроходцы

В эти выходные уже второй год подряд на старт Большого приза Бельгии выйдет бельгийский гонщик – Стоффель Вандорн. Чемпион ГП2 2015 года мог стать продолжателем славы Жаки Икса и Тьерри Бутсена в гонках Ф1, но, видать, не судьба, и вполне возможно, что Вандорна на старте гонки в Спа мы увидим в этом году в последний раз. Но кто же были те самые первые бельгийцы, впервые вышедшие на старт домашнего гран-при?

Не будем касаться гонок 1912, 1913 и 1922 гг. – первые две были, по нынешним меркам, смесью ралли и гонки спортивных автомобиле, а первое послевоенное соревнование – гонкой на выносливость. Да и были эти гран-при мероприятиями скорее национального, чем международного уровня, поэтому понятно что бельгийцев в них было более чем достаточно. Нас интересуют гран-при международные, проходившие по международной гоночной формуле (ставшей с 1948 года Ф1). Первым таким была гонка 1925 года, но бельгийцев в ней не оказалось. После Большой приз Бельгии прошёл в следующий раз аж в 1930 году, и вот как раз в нём приняли старт аж трое местных граждан.

Первым следует назвать Эрбера-Эли Корне ду Фонтени (Herbert-Élie Cornet du Fonteny), которого все называли Эмилем Корне. Родился он в 1905 году в городке Госсли (Gosselies), что недалеко от Шарлеруа, в семье, которая, несмотря на дворянское происхождение, занималась производством эмали. И, как многие другие гонщики в 1920-е, начал с мотогонок, пересев с двух колёс на четыре – за руль модифицированного Амилькара (Amilcar), в 1927-м. Нельзя сказать, что достижения Корне были какими-то выдающимися – он был скорее любителем, чем профессионалом, но при этом считался одним из ведущих гонщиков своей страны. До участия в Большом призе Бельгии 1930 года из его результатов известны десятое место (и, возможно, победа в классе) в “24 часах Спа” 1928 года, добытое вместе с Брейром на “Шенар ет Валькер” (Chenard & Walcker), выступления в 1928-29 гг. в гонках туристских автомобилей в Тюэне (3-й в классе 1,1-литровых автомобилей в 1929-м) и в Гран-при Приграничья в Шимэ (четвёртый в 1928-м), а также победа в подъёме на холм в Вавре в 1928 году.

20 июля 1930 года Корне вывел на старт БП Бельгии, который в том году носил титул Большого приза Европы, будучи при этом единственной гонкой в сезоне, прошедшей по регламенту международной гоночной формулы, собственную двухлитровую “Бугатти Т35С”. По жребию Корне досталось последнее место на старте, после пяти кругов он был последним, отставая от лидера, Луи Широна, уже на круг, а после 12 кругов из 40 (или менее 180 км дистанции из почти 600) бельгиец сошёл.

Естественно, на этом выступления Корне в гонках не закончились. В том же году он стал третьим на Гран-при Приграничья в Шимэ, годом спустя за рулём того же “Бугатти” сходит, но финиширует там вторым в 1932 году. В 1936-м Эмиль Корне на “Ягуаре SS100” попадает в аварию в “24 часах Спа”, а за рулём старой “Альфа Ромео 6C 1750” стартовал в Гран-при Антверпена 1938 года (седьмой) и сошёл в Шимэ.

После Второй мировой войны он принял участие в самых первых послевоенных европейских кольцевых автогонках – 9 сентября в Булонском лесу. В гонке самых мощных автомобилей на Кубок Заключённых, где его “Делайе 135 Спорт”, купленный во время войны, был единственным автомобилем с новыми шинами, бельгиец сошёл после трети дистанции.

В 1946-м “Делайе” был продан – прямо накануне Гран-при Ниццы, Шарлю Поцци. По этому поводу бельгиец шутил, что он выиграл гран-при – ведь сумма в 800 тыс. франков, вырученная за автомобиль, была больше суммы призовых, положенных победителю. Оставшись без техники, в 1947-м он без участия в тренировках стартовал за рулём швейцарского “Мазерати” в Гран-при Стокгольма – гонке по льду озера Валлентуна (продержался два круга), одолжил свой “Делайе” у Поцци и под вывеской “Экюри Франсе” принял участие в бельгийском гран-при (единственный местный участник, сход после 19 из 35 кругов), а в конце сезона купил себе “Деляж”, на котором было заявился на финальную гонку Ф1 сезона в Монлери, однако на старт после участия в тренировках не вышел.

В 1948-м Эмиль Корне финишировал на “Фиат 1100” вторым (вместе с Басси) в “24 часах Спа”, стал владельцем новенького “Веритас”, на котором вместе с Джонни Клаэ финишировал восьмым в “12 часах Парижа”. Впоследствии Корне продал “Веритас” Клаэ, который как раз в конце года основал собственную команду “Экюри Бельге”, на “Тальбо” которой Эмиль Корне был заявлен на Гран-при Пенья-Рин 1948 года, но на трассу так и не прибыл. Кстати, по всей видимости, Корне продал не свой “Веритас” (есть свидетельства, что он владел автомобилем до 1951 года), а другой; кроме того, им был продан ещё один немецкий автомобиль и в Великобританию (возможно, он был эксклюзивным импортёром “Веритаса” в Бельгии).

А 1949-й стал годом триумфа Эмила Корне – он стал чемпионом Бельгии по автогонкам. Этому, в частности, поспособствовало третье место в Гран-при Брюсселя. Да, за рулём “Веритаса” бельгиец проиграл четыре круга Луиджи Виллорези и уступил американцу Александру Орли, который также располагал “Веритасом”. Более того, если бы не сход Франко Кортезе на второй “Ферарри” Корне был бы четвёртым, но результат есть результат. Помимо которого было также шестое место на БП Люксембурга, победа в гонке Ф2 Гран-при Приграничья в Шимэ с почти минутным преимуществом и быстрейшим кругом гонки, победа в зачёте мотоциклеток “Бол Д’Ор”, 13-е место в “24 часах Спа” (второй в классе), и девятое место на БП АКФ и восьмое – в Коменже.

1950 год стал последним для Эмиля Корне в автоспорте, во время которого он отметился в Шимэ (сход в первом заезде), на БП Люксембурга (сход) и на Гран-при Мона (седьмой во втором заезде). После этого бельгиец, фамильная фабрика которого обанкротилась, устраивается на работу в правительство Монако – пресс-секретарём семьи Гримальди. Умер Корне 18 декабря 1963 года; прах его захоронен в колумбарии княжества.

Вторым бельгийцем, принявшим в бельгийском гран-при 1930 года, стал Франц Гувьон (Franz Gouvion). Официальный представитель “Лянчи” в Бельгии, он стартовал в главной домашней гонке дважды. Впервые это было за рулём собственного 1,1-литрового “Ломбара АЛ3”. По жребию Гувьону достался четвёртый из пяти рядом стартового поля, но, поскольку он располагал самым маломощным автомобилем в гран-при, после схода Корне его “Ломбар” обосновался на последнем месте, проигрывая к 35-му кругу (из 40) лидерам пять кругов. Однако, как и многие другие участники гран-при, ему не хватило топлива до финиша. А второе участие Франца Гувьона в БП Бельгии, в 1937 году, закончилось ещё до старта, когда в тренировках он сжёг двигатель на своей “Мазерати”.

Помимо гонок гран-при на Спа-Франкоршан, фамилия Гувьона фигурировала в протоколах Гран-при Приграничья, но без особых результатов, равно как и в гонках спортивных автомобилей в Сан-Себастьяне в 1929-м, Антверпене и Анвере в 1938-м. Также известно, что в 1927-м он стал победителем в своём в классе в одной из гонок в Тюэне, а также активно стартовал за рулём “Лянчи” в “24 часах Спа”: пятый в 1928-м, четвёртый (и первый в 3-литровом классе) в 1929-м, сход в 1930, 1932 и 1934 гг., а также 11-е место в 1938-м. И, кроме того, что он после войны владел автосалоном “Альфа Ромео” в Брюсселе, о Франце Гувьоне больше толком ничего и неизвестно.

Последнего из трёх бельгийских героев 1930 года, Жозефа Рейнарца (Joseph Reinartz, также встречается вариант написания фамилии как Reynaertz или Reinaert), вы можете видеть в деле на заглавном фото статьи – его “Бугатти Т43” под №12 находится на втором месте. Правда, к Ставло он опустился уже на пятую позицию. Тем не менее, Рейнарц оставался пятым всю гонку и тем обиднее было остановиться на последнем круге из-за нехватки топлива.

Жозеф Рейнарц, кроме традиционных для бельгийцев соревнований в Шимэ, также стартовал в не менее традиционных “24 часах Спа”, ежегодно, с 1924 по 1931 гг. (лучший результат – 6-й в 1927 году). Помимо этого он значился в протоколах гонки полуторалитровых автомобилей БП Германии 1932 года, не финишировал в БП Испании 1928 года, дважды выигрывал один из зачётов одной из гонок в Тюэне в 1929-м, а также победил в пяти бельгийских подъёмах на холм в 1926-1927 гг. К сожалению, обнаружить упоминания о Рейнарце после Второй мировой войны не удалось, по одной из версий, в 1940-м он перебрался в США, где и закончил свои дни.

После Корне, Гувьона и Рейнарца на старт национального гран-при вышло не менее 20 местных гонщиков, но, если Стоффель Вандорн не обеспечит себе будущее в “Формуле-1”, Бельгии следующего представителя на старте своей главной гонки придётся ждать очень долго – во всех основных молодёжных чемпионатах единственным защитником чёрно-жёлто-красных цветов является Макс Дефурни, но, во-первых, лицензия у него люксембургская, а, во-вторых, с его результатами Ф1 ему и не светит.

Источник