Человек, который мог заменить британцам Мэнселла

Жюль Бьянки, Штефан Белофф, Жиль Вильнев… Они подавали надежды, их любила публика, им предрекали прекрасное будущее, но настоящую популярность эти ребята получили после смерти, хотя, безусловно, были быстры и талантливы. Но что же произойдет с известностью, если такой же молодой и перспективный гонщик выживет в тяжёлой аварии, да ещё и вдали от телекамер? Сегодня нас ждёт история именно о таком парне.

В девятилетнем возрасте уроженцу Харроу Стивену Саусу довелось побывать с отцом на БП Германии 1961 года. Их соседом по отелю был фон Трипс, чья рычащая «Феррари» и прочие атрибуты красивой жизни вскружили голову мальчишки — он захотел стать гонщиком.

В 12 лет мечта начала сбываться — у него появился карт. Но для участия в соревнованиях требовался возраст в 14 лет. Стивен долго не раздумывал и просто добавил себе пару годиков, после чего выиграл титул чемпиона Великобритании в 1968 и 1969 годах, причём молодой человек блистал и как инженер: для своих машин на протяжении всей карьеры он разрабатывал улучшения конструкции. Такая слава сослужила ему хорошую службу позднее: попросивший Стивена подготовить «Марч 753» на несколько уик-эндов владелец паба Джон Стоукс был настолько восхищён результатами, что продлил сотрудничество вплоть до 1976 года. Гонорара хватило на покупку собственного «Марч 763». Впрочем, радость была недолгой — машину Стивен разбил.

В следующий раз он вышел на старт гонки лишь в 1977 году. Отремонтированное шасси и голодный до побед Стивен сразу явили собой грозный дуэт — гонка Ф3 в Силверстоуне была выиграна. Тогда же гонщик становится интересным компании «Бритиш Петролеум». В будущем сотрудничество будет расширено и Стивен станет их лицом, выступая за команду нефтяников в британском чемпионате Ф3, организованного Британским клубом автогонщиков (BRDC). Его он, кстати, выиграл.

Стивен Саус в гонке Ф2 в 1978-мВ 1978-м Саус пробует свои силы в Ф2 в Британии и, кстати, довольно успешно. «Марч 782» без спонсоров даже стартовал с поула в серии «Аврора» в Брэндз-Хэче — этапе британского чемпионата Ф1, куда на старт допускали и автомобили Ф2. Тогда же Стивен стал считаться одним из самых перспективных британских гонщиков. Переход в Чемпионат Европы в команду Рона Денниса становится логичным шагом вперёд для молодой звезды. Доверие Рона Саус оправдал — выиграл гонку в Хоккенхайме и стал шестым по итогам сезона.

В октябре того же 1979 года «Лотус» устраивает тесты для выбора партнёра Марио Андретти на сезон-1980. Де Анжелис, Мэнселл, Ламмерс и Чивер оказываются не столь впечатляющи как Саус, а потому Дэвид Фиппс предлагает контракт именно Стивену. Тот просит встречи именно с Чэпменом для подписания договора, однако Колин отзывает свое предложение: негоже двадцатисемилетнему дебютанту ставить условия.

А вот Рори Байм воспользовался ситуацией, подписав Стивена для «Тоулмен» в Ф2. Все шло великолепно ровно до тех пор, пока Саус не поехал на тесты «Макларена» на «Поль Рикар». Испытания стали настоящей катастрофой: заезды были организованы из рук вон плохо, а тело Стивена болтало по монококу. Но самое ужасное, что в «Тоулмен» эти тесты восприняли как вербовку гонщика Деннисом для уничтожения программы Байма в Ф2. Отношения испортились настолько, что команду пришлось покинуть.

Спасательный круг был брошен из-за океана: Полу Ньюману как раз был нужен гонщик для своей «Лолы Т530» в «Кан-Ам». Стивен принимает вызов. Впрочем, сначала он всё-таки поехал в Ф1: Рону Деннису для Лонг-Бич требовался гонщик на замену травмированного Проста. Сейчас Саус считает ту гонку ошибкой: отсутствие тестов — и 27-й результат в квалификации, при том что на старт допускалось 24 гонщика. Да и начало сезона в «Кан-Ам» не заладилось. Впрочем, второе место на этапе в Моспорте вернуло Стивена на привычный высокий уровень. Увы, на одном из следующих этапов «Лола» была разбита, а потому Стивену пришлось довольствоваться резервным «Спайдер НФ11» со всеми вытекающими. А вытекло все в этап в Труа-Ривье…

«У меня запала дроссельная заслонка, — вспоминает Саус. — Я помню, как щёлкал переключателем и ничего не происходило. И следующее, что я помню, это большой взрыв.» Машина отскочила от стены, но открытый газ дал команду задним колесам нести автомобиль навстречу ограждению второй раз. «Я помню, как смотрел на свои ноги и видел, как они смялись, чувствовал себя очень испуганным, сидя в луже бензина. Топливо обжигало меня, и я видел, что повреждения ног были довольно серьезными.»

Местные маршалы запаниковали, и после долгой тщательной работы ножовками Стивен был вырезан из кокпита механиками. Он был в плохой форме: «Доктор сказал, что я обязан жизнью анестезиологу, который поддерживал меня во время операции. Они спасли левую ногу, и мне сказали, что я пробуду в больнице около 10 дней, и что у меня будет ограниченное движение в колене и лодыжке, но все остальное у меня в порядке. В правой ноге были сломаны кости, но беспокоиться не о чем.»

Но ситуация изменилась к худшему. Эмболия достигла легких Стивена, и ночью он начал задыхаться. Случайно он оказался в палате с другим пациентом, который позвал на помощь. Последовала срочная операция, но через неделю хирурги удалили нижнюю часть левой ноги. «У меня была инфекция, и я каждую ночь был упакован в лед. Я был в реанимации, в больнице далеко от дома, где говорили только по-французски. Это было ужасно»

Последовали месяцы выздоровления. Был также сложный страховой вопрос, но Ньюмен вмешался, чтобы убедиться, что обо всем позаботились. Гонки были последним, о чем думал Стивен: «Меня угнетало то, что ты не знал, выживешь ты или умрешь . Это было настоящим испытанием: пережить день — а ночи были хуже. У меня не было жгучего желания прыгать обратно в гоночную машину. Когда ты так болен, это последние вещи, о которых ты думаешь.»

Болезненные операции последовали и по возвращении в Англию, и после этого Стивен держался на расстоянии от спорта. Лишь в конце восьмидесятых он попробовал вернуться за руль автомобиля Ф3 в Силверстоуне: «Я хотел знать, смогу ли я это сделать. Во время заезда я понял, что пытаюсь быть тем, кем уже не являюсь. Мне просто нужно заняться чем-то другим.»

Оглядываясь на зиму 1979-80 годов, можно только гадать о возможностях, которые были упущены: «Я сожалею, но самое печальное, что я потерял ногу. Честно говоря, думаю, что мог бы быть как минимум конкурентоспособным на хорошей машине. Но, увы, меня хоть как-то помнят лишь за один из худших дней в моей жизни».

Источник