Десять секунд величия Жиля Вильнёва. Ложь статистики как один из мифов о канадце

Одна из легенд про Жиля Вильнёва говорит о том, что скорость канадца была настолько невероятной, и что он был настолько быстр по сравнению с другими гонщиками, что однажды под дождём опередил всех на девять и более секунд.

Действительно, подобный эпизод имел место быть. Случилось это во время Большого приза США 1979 года, в пятничной тренировке. Ну как тренировке – в те времена хронометрируемые тренировки являлись определяющими для расстановки на стартовой решётке, и традиционно проходили в два дня перед гонкой – в пятницу и субботу. Причём в подавляющем большинстве случаев определяющей была именно субботняя тренировка, когда трасса приобретала максимальный держак, а команды и гонщики находили наиболее подходящие настройки.

Гонка на Уоткинс-Глене в том году была последней в сезоне гонок Ф1 и уже ничего не решала – месяцем ранее “Феррари” в Италии оформили дубль в чемпионате и победу в Кубке конструкторов, да и третьему месту Алана Джонса из “Уильямс” также ничего не угрожало – в его распоряжении был быстрейший (и более надёжный чем у “Рено”, что важно) автомобиль второй половины сезона. Тем не менее, на БП США было заявлено 30 автомобилей – рекордное число в том сезоне. И это означало, что шестерым после субботы придётся отправиться досрочно домой – стартовое поле тогда вмещало 24 автомобиля.

В тренировке в четверг быстрейшим был Джонс – австралиец проехал круг за 1’36.6, притом что время прошлогоднего поула Марио Андретти составляло 1’38.1. Неплохо смотрелись и гонщики “Феррари” с французами из “Рено”, а также новые “Брэбем БТ49” и Жак Лаффит, однако в пятницу зарядил дождь и по трассе потекли реки воды.

В утренней тренировке приняло участие 18 гонщиков из 30 – в “Уильямс” и “Лижье” решили не рисковать техникой, а в “Тиррелл” на трассу выпустили только третий автомобиль Дэрека Дэйли; также воздержались от заездов по воде Марио Андретти, Ганс Штук, Алекс Рибейро, Артуро Мерцарио, Марк Зурер и Рикардо Патрезе. Никто особо по ходу сессии не рисковал, однако Бруно Джакомелли всё равно разбил свою “Альфа Ромео 179”, приложив её задней частью о барьер.

К моменту, когда в половине первого началась хронометрируемая тренировка пятницы, дождь только усилился, и потоки воды заливали Уоткинс-Глен. Но дирекция гонки даже и не думала отменять заезд, и спустя некоторое время после открытия трассы на неё выехал Витторио Брамбилла. Время его первого круга составило 2’24.957, на следующем его развернуло в последнем повороте, но он продолжил движение. Однако ещё через круг итальянец вернулся в боксы и больше на трассу уже не выезжал – в результате нового вылета на “Альфа Ромео” не хватало заднего антикрыла.

Некоторое время на трассе не было ни души, пока в боксах “Лотуса” не завели двигатель на запасном автомобиле – Карлос Ройтеманн решил проверить состояние трассы. Проехав круг, аргентинец, не показав никакого времени, вернулся на пит-лейн – пытаться показать хоть какой-то результат было не то что бессмысленно, но и опасно.

Однако другого мнения придерживались в “Феррари” – на трассу выехал сначала Жиль Вильнёв, а затем и Джоди Шектер. Мокнущие на пит-лейне люди с удивлением наблюдали за тем, с какой скоростью канадец, уходя на первый полный круг, пронёсся по стартовой прямой и вошёл в первую связку поворотов, даже не пытаясь объехать лужи. Будь на месте канадца кто-то другой, он бы моментально получил бы эпитет “сумасшедший”, но к подобному поведению Вильнёва в паддоке уже давно привыкли.

В итоге время лучшего круга канадского гонщика “Феррари” составило 2’01.437. Не последнюю роль в этом сыграли и дождевые шины “Мишлен”, идеально подходивших для низких температур и сильного дождя. Когда после тренировки Вильнёва спросили о состоянии трассы и его результате, он ответил что мог бы проехать и быстрее.“Я ехал газ в пол на стартовой прямой, около 160 миль/час, – говорил Вильнёв. – Могло быть и быстрее, но из-за перебоев в зажигании двигатель недокручивал где-то 600 об/мин. Вообще, показать такое время было достаточно легко. Можно было бы проехать и быстрее, но в таком случае я бы, скорее всего, попал бы в аварию”.

При этом время, показанное Шектером, оказалось почти на десять секунд хуже, чем у канадца – 2’11.089. Причём после пары кругов южноафриканец вернулся в боксы и сразу же пошёл в дирекцию гонки – убеждать отменить тренировку. Однако там никто даже и не подумал это делать – всем было интересно смотреть на зрелищную езду в условиях минимального сцепления шин с трассой Вильнёва, как ни в чём не бывало продолжавшего наматывать круги. Сам же Шектер позднее вспоминал, что их восторга в тот момент не разделял: “Мне было страшно до усрачки ехать в таких условиях. Я думал, что проехал достаточно быстро, но увидев время Жиля, я просто не поверил – я до сих пор не понимаю, как это было возможно и где он нашёл эти десять секунд!”

Следом за “Лотус” и “Феррари” решили попробовать трассу и в “Уильямс” – прогноз погоды на воскресенье также обещал дождь, и Алан Джонс хотел понять, с чем он может столкнуться в гонке. Команда решила не рисковать основной техникой и, как и в случае Ройтеманна, также выдала гонщику запасной автомобиль, причём Фрэнк Уильямс оставил Джонсу свободу выбора действий: “Езжай настолько быстро насколько считаешь нужным исходя из условий на трассе”. Однако, в отличие от “мишленов”, шины “Гудьир”, которые использовались всеми, кроме “Феррари” и “Рено”, оказались абсолютно неприспособленными к количеству воды на трассе – даже на прямых автомобилю не хватало держака, чтобы гонщик мог спокойно дать полный газ. К тому времени ливень усилился и в итоге лучшее время Джонса оказалось всего 2’37.742.

Ганс Штук также выехал попробовать трассу, но после одного круга вернулся в боксы, заявив команде, что в таких условиях пилотировать невозможно. Несколько медленных кругов проехал и Ян Ламмерс с лучшим временем в 3’10.436. Последним, кто попытался попробовать свои силы в пятничной хронометрируемой тренировке (нет, я не буду называть это квалификацией, даже если по сути оно так и есть), стал Рене Арну, но его пара кругов оказались ещё хуже, чем у Ламмерса – 3’46.012 и повреждённые “юбка” с понтоном левого бока “Рено” в результате вылета, вызванного аквапланированием.

В итоге в тот день за полтора часа пятничной сессии на трассе побывало всего 8 из 30 автомобилей, из которых далеко не все принадлежали к лидирующей группе, а несколько фаворитов использовали запасную (читай – хуже подготовленную) технику. И никто, кроме Вильнёва, даже и не пытался показать сколь-нибудь пристойный результат. Хотя бы потому что в этом не было никакого смысла – на субботу осадков не обещали, и решающими для распределения мест на стартовой решётке гран-при стали бы времена именно этой сессии. И рисковать в её преддверии вылетом на мокрой трассе и разбитым автомобилем было бы абсолютным безумием. В связи с чем легенда о десятисекундном превосходстве Вильнёва на мокрой трассе полностью рушится реальными обстоятельствами, шинным преимуществом и общим контекстом ситуации.

Источник