У истоков Дейтоны

Прибыв на “Дейтона Интернэйшнл Спидвей” в 1979-м году, перед церемонией открытия гонки, Ричард Петти чувствовал себя далеко не так уверено, как восемь лет назад, перед стартом “Гринвилл 200”, когда он заявлял телевизионщикам, что будет лидировать всю гонку. Он выходил на старт “Великой Американской Гонки” после ужасного, разочаровывающего сезона-1978, в течении которого Петти ни разу не смог довести свой автомобиль до победы. Такого не случалось с 1959 года, его второго сезона, в течении которого его ни разу не пустили на “Аллею победителей”.

“За историю нашей команды, мы выигрывали огромное количество раз, и даже не думали, что можем ни разу не победить в течении всего сезона, – сказал Петти. – Но мы начали этот год на “Додж 78” [Magnum], и это была просто ужасная гоночная машина. Мы были в Дейтоне, лидировали в гонке, и у меня взорвалась шина. После этого меня понесло и я захватил с собой и Дэвида Пирсона, и Дэррелла Уолтрипа. Мы были тремя лучшими машинами, а эта шина вынесла нас всех из гонки. Мы подбирались к Бобби Эллисону, чтобы обогнать его на круг, и он в итоге выиграл гонку. Это были неприятные времена. Мы никогда не могли заставить этот “Додж” работать так хорошо, как это было нужно нам, поэтому в середине сезона мы переключились на “Шевроле”, который был совершенно новым для нас. Таким образом, мы должны были в середине сезона полностью переучиваться, буквально на ходу”.

Человек, известный как Король, с трудом привыкал к мысли, что уже прошел пик своей карьеры, и что возможно дальше его ждет только спад. Но хотя он, возможно, приближался к тому, чтобы сдать свой трон какому-то более молодому гонщику, он все еще твердо верил, что у него впереди много побед.

А почему бы и нет? Имя Петти было синонимом успеха в гонках сток-каров, начиная с тех дней, когда Ричард был подростком, а его отец Ли выигрывал гонки, еще даже до того как Большой Билл Франс основал НАСКАР. Будучи механиком по профессии, Ли Петти проводил свое свободное время на гонках по деревенским дорогам, возле дома Петти в Левел-Кросс, Северная Каролина. Он получал дополнительные деньги, работая над автомобилями и делая ставки во всех букмекерских конторах, в которых принимали ставки на гонки. Ставил он исключительно на свою победу в гонке, и очень редко эта ставка проигрывала.

Старший Петти принял участие в первой гонке НАСКАР “Стриктли Сток” на старой ярмарочной площадке Шарлотты в 1949 году, когда он привез на трассу семейный автомобиль “Бьюик Роудмастер” 1946 года, а затем сел за руль, чтобы участвовать в гонке. Когда он проехал на своем скромном автомобиле уже половину дистанции гонки, никто из семьи Петти не был уверен, как они вернутся домой, на Левел-Кросс, что примерно в девяноста милях от места проведения заезда.

Ли Петти ехал вторым и боролся за лидерство, когда его машина четыре раза перевернулась, прежде чем остановиться. После этого он вылез из машины и сел на край трассы, пытаясь прийти в себя и придумать, как он собирается объяснить, полный разнос семейного “Бьюик Роудмастер”, своей жене, Элизабет.

“Машину перевернуло несколько раз, и порвало на куски, поэтому нам пришлось искать другой путь домой, – рассказывал Ричард позже с улыбкой. – Я приехал с папой и другими членами семьи на гонку в этой машине, и мы сначала не знали, как мы собираемся возвращаться. Мы надеялись, что на гонке будет мой дядя, и мы сможем доехать на его машине, но его там не оказалось. Мы стояли над обломками, некогда красивого и послужившего верой и правдой, “Бьюик Роудмастер” 46-го и не знали как добраться домой”.

Гленн Даннауэй из близлежащей Гастонии появился на трассе без машины, но с твердым намерением принять участие в заезде. Он бродил по пит-зоне, пока не столкнулся с джентльменом по имени Хьюберт Вестморленд, который искал водителя для своего “Форда” 1947 года, и тот быстро согласился посадить Даннауэя за руль.

Удивительно, но Даннауэй побил остальные 33 машины, первым проехав под клетчатым флагом. Изумление толпы быстро исчезло, во время технического осмотра машин после гонок, когда Большой Билл Франс обнаружил, что задние пружины Даннауэя были изменены. В машину был вставлен запрещенный блок, чтобы поднять пружины с одной стороны, что позволило машине поворачивать более эффективно. Франс, как он и обещал заранее, дисквалифицировала Даннауэя и вместо этого отдал победу Джиму Роперу, водителю «Линкольна», который приехал из Канзаса после прочтения о гонке в “Смайлин Джек”, популярном в те дни комиксе, нарисованным энтузиастом гонок по имени Зак Мосли.

Даннауэй был в унынии. Вестморленд был в ярости и угрожал подать в суд. Гоночная серия начала свое существование очень бурно. Однако в проявлении спортивного мастерства и щедрости, которые также должны были определить вид этой серии, по крайней мере частично, на долгие годы, товарищи-водители Даннауэй пожалели его и пустили по кругу шляпу, так как знали, что он даже не подозревал, что его машина была доработана. В итоге он забрал больше, чем получил бы в качестве чека за первое место в 2000 долларов. Недовольный владелец его машины, настоящий виновник сложившейся печальной ситуации, ушел ни с чем, и даже не пытался отстаивать свою правоту.

Ричард Петти, человек, который выиграет в последствии больше гонок на сток-карах, чем кто-либо другой в истории этого вида спорта, в конце концов добрался домой на Левел-Кросс вместе с другим другом семьи, который присутствовал на гонке. Все это время мужчина, которого потом назвали Король, не мог не думать о том, что его папа сделал с семейной машиной.

“Они приехали на следующий день с бортовым грузовиком и получили “гоночную” машину. Она была так искорежена, что кроме как на грузовике, перевезти ее не было возможности, – сказал Ричард”.

И все же этот опыт преподал Ричарду и Ли важный урок. Делайте все возможное, чтобы выиграть гонку, но будьте терпеливы и сохраните машину. Слишком часто в те ранние дни, на трассе оставался всего один пилот сохранивший машину от аварий и в результате победивший.

“Вы не можете выиграть гонку, если не пересечете финишную черту своим ходом, – сказал Ли Ричарду”. Эта фраза станет семейной мантрой. Ли Петти, безусловно, верил в это и жил этим с того дня. Большую часть своей водительской карьеры он провел, опровергая убеждение соперников, что его “Плимут” недостаточно силен. Много раз другие машины будут быстрее, но Ли переживет их. Он найдет способ финишировать на коротких грунтовых треках, которые были полны борозд, поскольку другие слетали на обочину, подвергаясь опасности из-за непредсказуемой трассы и их собственного нетерпения, и желания поскорее вырваться вперед. С 1949 по сезон 1961 года Ли Петти выиграл в общей сложности пятьдесят четыре раза в топ-серии НАСКАР – больше, чем любой другой гонщик.

Тим Флок, один из более успешных водителей той эпохи, однажды сказал о нем: “Ли понимал машину так же, как и вождение. Он знал, что не всегда нужно быть быстрым, чтобы быть первым. Ли Петти не всегда был быстрым, но он часто был первым в конце. Его первая гонка не оправдала его репутацию. Как и многие гонщики в те ранние дни, его скромное начало в первой гонке “Стриктли сток” не предвещало того влияния, которое он и его семья окажут на этот спорт для будущих поколений. В основе всего этого была Дайтона. Больше не было места для гонок сток-каров”.

Чтобы понять динамику “Дейтоны-500” и масштабность события даже в 1979 году, нужно отступить во времени к её началу. До “Дейтоны-500”, в Дейтоне проводились пляжные гонки. Но даже прежде, чем это могло произойти, должно было произойти что-то еще. Еще раз, цепь событий, которые сформируют будущее НАСКАР, началась с Большого Билла Франса.

В течение осени 1934 года Франс еще не был провидцем многомиллионной гоночной империи или даже чего-то отдаленно близкого ей. Он был просто автомехаником, который искал более стабильную работу, надеясь избежать не только зимнего холода в Вашингтоне, округ Колумбия, но и мрачных экономических последствий “Великой депрессии”. Спустя годы во время интервью “Спортс Иллюстрэйтед” Франс заявил о своем решении попытаться переехать из Вашингтона в Майами: “По крайней мере, во Флориде я мог работать над автомобилями вне холода, снега и дождя”.

Возможно, он жил, чтобы работать над автомобилями, но он также любил на них гонять. Его отец был кассиром банка, который никогда не понимал эту страсть. Будучи подростком, Большой Билл часто рисковал вызвать гнев своего отца, уезжая на семейном автомобиле, старой модели Т, к просторной, скоростной дороге в Лорел, штат Мэриленд. Его отец часто удивлялся, почему шины на машине так быстро изнашивались, даже не понимая, что это было результатом шалостей его сына.

Поэтому, когда Франс переехал на юг в 1934 году, он не без надежды думал о том, как еще больше окунуться в ту или иную форму автогонок. Находясь в Вашингтоне со своей женой Энн и его первенцем Уильямом Клифтоном (или Уильямом Франсом, которого стали называть Биллом-младшим), Большой Билл сэкономил достаточно денег заправляя небольшой станцией технического обслуживания рядом с Потомаком, чтобы купить свою первую настоящую гоночную машину. Там было не на что смотреть; на самом деле, она была довольно грубой. Это был одноместный болид с открытыми колесами, с модифицированным двигателем “Модель Т” и кузовом из холста.

Франс использовал этот автомобиль, чтобы участвовать в серии местных гонок по грунтовой трассе в районе Вашингтона, где он быстро узнал, что многие гоночные промоутеры были немногим больше, чем мошенники, которые процветали благодаря обману гонщиков и посетителей. Он также узнал, как и пятнадцать или шестнадцать лет спустя семья Петти, что самые успешные водители всегда владели лучшим оборудованием и тратили немало времени и сил на его обслуживание.

Когда Франс покинул Вашингтон ради того, что, по его мнению, должно было быть солнечным Майами, у него не было ничего, чтобы показать свои гоночные способности или что-то еще. Но он почувствовал, что пришло время сделать новый шаг. Жизнь не становилась лучше, пока он оставался там, где он был, поэтому он снял свои сбережения в размере семидесяти пяти долларов со счета в банке в Вашингтоне и отправился прямо в мастерскую по ремонту оборудования и автомобилей, прежде чем отправиться в путь. Там он приобрел инструменты на пятьдесят долларов, которые он использовал для ремонта застрявших автомобилистов по пути во Флориду. Так он кормил свою семью и продолжал двигаться к выбранному месту назначения.

Увы, Франс так и не добрался до Майами. Однажды он доехал до Дейтона-Бич, устроился на работу в местный автосалон Понтиак-Кадиллак и никогда не переставал думать о том, что он узнал на грунтовой трассе в его родном Вашингтоне и вокруг него.

Он часто думал об этом в течение следующих пятнадцати лет. Он организовывал и продвигал гонки по всему Югу под различными потенциальными руководящими органами, включая печально известную и недолговечную SCARS (Общество Автогонок на Сток-карах). В число других конкурирующих гоночных организаций входил Брутон Смит, который впоследствии сам стал крупным игроком на сцене НАСКАР.

Франс серьезно занялся работой промоутера этого спорта после того, как группа общественных деятелей в Дейтона-Бич объявила о планах спонсировать гонку на сток-карах зимой 1936 года. Франсу понравилась идея запуска гонок серийных автомобилей, которые были, по крайней мере, в теории и до тех пор, пока гонщики не начали возиться с ними, чтобы получить преимущество, идентичны тем, что гоняют по дороге среднестатистические американцы. Поклонники могут идентифицировать себя с этим, подумал он. И если бы они могли идентифицировать себя с идеей, они заплатили бы, чтобы увидеть ее. Кроме того, если “Понтиак” или “Кадиллак” смогли бы выиграть в этой гонке, или хорошо показать себя, велика была вероятность, что новые клиенты стекутся в тот дилерский центр, в котором Билл работал в то время.

Первые две гонки в Дейтоне проходили по 3,2-мильной трассе, образованной из двух параллельных прямых, дороги проложенной прямо на пляже и шоссе A1A, которые были соединены слегка наклоненными поворотами из песка. Этот трек был, как и первый гоночный автомобиль Франса, довольно грубым. Но это сразу же понравилось другим гонщикам. Среди гонщиков самой первой гонки в Дайтоне был Дикий Билл Каммингз, победитель “Индианаполиса-500” в 1934 году – самого престижного соревнования по гонкам на открытых колесах. Франс тоже вышел на старт, и в итоге занял пятое место на своем “Форд Купе”.

Франс часто участвовал в гонках на тех мероприятиях, которые он организовывал и продвигал; эта практика сыграла с ним дурную шутку, два года спустя в феврале 1938 года. После того, как город Дейтона потерял 22 000 долларов на инаугурационной гонке в 1936 году, организаторы гонки согласились отойти в сторону и дать местному клубу “Elks” получить прибыль от этого события. Клубу удалось провести мероприятие с меньшим потерями , что привело к тому, что в следующем году Франс и Чарли Риз, владелец местного ресторана, решили принять участие в организационном процессе.

К тому времени Франс уже работал на заправочной станции “Pure Oil” на Мэйн-стрит, и его коммерческое предприятие стало неофициальной штаб-квартирой для местных гонщиков. Торговая палата Дейтона-Бич обратилась к нему с вопросом, знает ли он кого-нибудь, кто может быть заинтересован в проведении гонки. Франс сказал, что он готов взяться за это предприятие, но у него нет денег. Он, однако, знал кое-кого, у кого имелись необходимые средства. Это был Риз, человек, которому принадлежал автомобиль “Форд Купе” 1937 года, на котором Франс участвовал в гонках по выходным.

– Я могу выстроить в очередь автомобили и водителей и помочь продать билеты. Но у меня нет денег, чтобы устроить все это. Ты поддержишь проект? – спросил Франс Риза.

– Если ты и правда все устроишь, я вложу деньги, – ответил Риз.

Верный тому, что станет его тактикой в последующие годы, Франс планировал не сокращать, а удваивать усилия. Он и Риз объявили, что будут проводить не одну, а две гонки каждый год на трассе Дейтона-Бич. Франс начал с привлечения ряда спонсоров, которые пожертвовали всевозможные призы. Он хотел, чтобы гонщики были вознаграждены не только за победу в гонке или за хорошие результаты, но и за количество пройденных ими кругов. Гарантированные призы лидерам кругов включали в себя коробку необычных сигар “Hav-a-Tampa”, коробку моторного масла “Pennzoil”, пару солнцезащитных очков стоимостью пять долларов от “Walgreens”, два короба пива “Pabst Blue Ribbon”, бутылку рома на выбор, два кредита на пятьдесят долларов в местном магазине мужской одежды и кредит в двадцать пять долларов на любой автомобиль, купленный в магазине подержанных автомобилей Дика Роуза.

Первая гонка собрала более пяти тысяч зрителей, большую по тем временам толпу. Гонщик Смоки Пёрсер первым проехал под клетчатым флагом и продолжил ехать прямо по пляжу к центру города. Франс, заняв второе место, последовал за ним.

Пёрсер сохранял лидерство достаточно долго, чтобы добраться до гаража Роя Стренджа в городе, где Франс догнал его, и поймал на смене головок цилиндров на его гоночной машине. Даже тогда это было незаконно. Автомобиль нельзя было бы по праву назвать серийным автомобилем, если бы Пёрсер изменил его, чтобы дать себе преимущество.

Франс не теряя времени, дисквалифицировал Пёрсера на месте, но затем он сразу же столкнулся с уникальной дилеммой. Большой Билл занял второе место и поэтому должен был быть объявлен победителем. Он обратился к Ризу.

– Я никак не могу выбить человека с первого места и объявить себя победителем, не вызвав у зрителей подозрений, что происходит что-то нечестное, – сказал Франс. Риз согласился.

Таким образом они объявили Ллойда Муди, который финишировал третьим после Пёрсера и Франса, победителем гонки.

Затем Франс и Риз подсчитали выручку, с продаж билетов на гонку. И обнаружили себя в проигрыше и тут. Франс не только вложил свои деньги, которые пошли победителю, он понял, что все его усилия как организатора мероприятия были практически напрасны. Он и Риз согласились брать плату за вход в пятьдесят центов и продали примерно пять тысяч билетов. После того, как они заплатили победителю и всем остальным, у них было всего 220 долларов, чтобы разделить “прибыль” между ними – едва ли достаточно, чтобы учесть все трудозатраты, которые Большой Билл потратил на то, чтобы гонка имела огромный успех.

– По крайней мере, я не потерял деньги. Но мы должно быть делаем что-то не так, – сказал Риз Франсу.

– Ты прав, – подумал Франс. Но он также думал, что это можно достаточно легко исправить.

Он и Риз решили воспользоваться популярностью февральской гонки, удвоив свои усилия еще раз. На этот раз они также удвоили стоимость входного билета. Несмотря на то, что следующая гонка должна была состояться только через месяц, они решили увеличить цену билета до одного доллара. Затем они затаили дыхание и вернулись к работе, продавая билеты.

К их удивлению и облегчению, билеты были проданы полностью, утром накануне гонки. Посещаемость была почти идентична первой гонке, показав им две вещи: людям понравилось то, что они видели, и они были готовы заплатить немного больше, чтобы быть свидетелями этого события. На этот раз, когда все было кончено, у Франса и Риза осталось около 2200 долларов, на двоих. Они пожертвовали около 200 долларов на кампанию “Бинты для Британии” – общенациональную инициативу по оказанию невоенной помощи британскому народу в первые дни Второй мировой войны и разделили все остальное.

“Это научило меня некоторым урокам, которые я никогда не забывал, – сказал Франс писателю Броку Йейтсу, из издания «Спортс Иллюстрэйтед”, много лет спустя, незадолго до старта “Дейтона-500″ 1979 года”.

Источник