Вспоминая Макларена – биография Брюса от Оуэна Янга. Глава 2: Первые гонки

Fun Formula продолжает публикацию перевода книги-биографии Брюса Макларена. На очереди – рассказ о первых шагах новозеландца в мире автоспорта.

Если первый опыт вождения Брюс получал на трассе, которую он проложил в саду своего дома, то его первое участие в официальных соревнованиях в качестве гонщика, имеющего лицензию, состоялось в Мюривай-Бич, расположенном где-то в 25 милях (прим. пер. – 40.25 км) к северо-западу от Окленда, — там у Макларенов был их семейный летний домик. После того как Лэс Макларен покрыл гравием новую подъездную аллею, которая на полмили с лишним (прим. пер. – более 800 м) поднималась к дому, его осенила мысль, что она станет идеальным местом для проведения частного клубного соревнования по подъёму на холм.

Он организовал состязание совместно с Автомобильным клубом Окленда, но, когда наступил день дебютной гонки Брюса, Поп оказался в больнице: из-за камня в жёлчном пузыре: «Не имея возможности дать мне наставления в последнюю минуту перед стартом, папа довольствовался несколькими тщательно подобранными словами, сказанными с больничной койки. Вся их суть состояла в том, что если я вытворю что-то серьёзное, например, поцарапаю кожух на “Остине”, то буду от него отлучён».

Брюс установил лучшее время в 750-кубовом классе, опередив Фила Керра на “Остин Нипп” (Austin Nippy0. Это событие было так называемой случайностью, которые часто происходят в жизни многих великих людей. Фил со временем станет важной фигурой в карьере Макларена.

«Впервые мы встретились в 1952 году на клубном подъёме на холм», — вспоминает Фил. – «Это было первое в жизни соревнование, как для Брюса, так и для меня. Мы там были самыми молодыми парнями, и поэтому у нас завязался разговор. В тот день мы хорошо поладили, и вскоре я начал заглядывать в семейный автосервис Макларенов в Ремуере».

Брюс и Фил были подростками, которые сходили с ума от автоспорта, и эта страсть осталась с ними на всю жизнь. Брюс представил друга Джеку Брэбему, и Фил впоследствии помогал Брэбему управлять его «империей», пока не покинул её, чтобы присоединиться к Брюсу и стать одним из менеджеров команды “Макларен Рэйсинг” в Колнбруке (прим. пер. – большой посёлок в Беркшире, в 30 км к западу от Лондона) в 1967 году. Даже в 2005-м Фил остался связанным с “Макларен”, ведя веб-сайт о команде из своего дома в Олбани, северного пригорода Окленда.

«С самого начала было понятно, что Брюс от природы хорошо разбирается в гоночных автомобилях», — отмечает Фил. – «Инженерные склонности Брюса проявили себя сразу и гораздо заметнее, чем что-либо ещё. Он, казалось, имел просто врождённую связь с гоночными автомобилями. Нам очень повезло, что Гарольд Бардсли, старший мастер автосервиса Лэса Макларена, много нам помогал и многому научил. И Поп, безусловно, был потрясающим наставником, так что нас учили два очень талантливых и компетентных человека.

Тогда у нас обоих были “Остин Сэвен”, и, я полагаю, это можно сравнить с нынешними молодыми гонщиками, начинающими свою карьеру в картинге. Тогда картов не было. В свободное время мы либо работали над нашими машинами, либо читали заокеанские журналы. Мы тщательно изучали их от корки до корки и болтали о заокеанских гонщиках и автомобилях целыми часами подряд. Нам повезло, что гонщики, о которых мы читали, приехали однажды на гран-при в Ардмор, и мы вызвались быть маршалами, контролирующими толпу. Это значило, что мы были с той стороны зрителей, что была ближе всего к треку, так что у нас была возможность видеть гонку настолько близко, насколько это было возможно. Можете представить себе, что случилось, когда пара тинэйджеров попыталась сказать толпе неистовых фанатов, что им следует делать. Поэтому мы выбрали самый лёгкий путь и просто уселись, чтоб посмотреть гонку, тогда как толпа позади нас сама благополучно во всём разобралась. Тогда мы не могли осознавать, какое огромное влияние на нас оказало то, что мы настолько близко наблюдали местных и зарубежных гонщиков и их автомобили».

После первой гонки по подъёму на холм Брюс навестил отца в больнице, чтобы рассказать о результатах и заверить его, что “Ольстер” всё ещё находиться в целости и сохранности: «Я также хотел убедиться, что теперь владею машиной на постоянной основе. Я бы не сказал, что этот быстрый “Остин-7” — кратчайший путь к постройке автомобиля Ф1, но работа с ним многое мне дала. Он не только научил меня управлять автомобилем, но также дал понять важность бережного обращения с машиной и её подготовки.

Если ты усердно трудишься в гараже, то начинаешь понимать, как это влияет на твой результат: не проделав всей этой работы, ты вряд ли доедешь до финиша. Одним из моих первых уроков было то, что за раз браться следует только за одно дело, доводить его до конца, удостовериться, что меня устраивает результат и только в этом случае приступать к следующему заданию.

За три года моей эксплуатации “Ольстера” мы его модифицировали столько раз, что к тому моменту, когда я прекратил выступления на нём, в этой машине едва ли можно было узнать ту, которую мне подарили, а её характеристики изменились настолько, что можно было утверждать, что это совершенно другой автомобиль».

В течение первого года казалось, что вместо того, чтобы становиться лучше, машина, наоборот, становилась хуже, но её характеристики, тем не менее, улучшились, и стало очевидно, что молодой Макларен умеет учиться на ошибках. Гарольд Бардсли обучал Брюса мастерству работы с токарном станком и сваркой, и, когда отец поднял на смех предложение Брюса по поводу замены двойного карбюратора SU одним карбюратором “Зенит” (Zenith), Брюс сделал свои собственные коллекторы для карбюраторов SU: «Это сработало невероятно хорошо, и после этого Поп стал проявлять большую заинтересованность, когда я вдохновлялся очередной эксцентричной идеей».

Они растянули задние пружины, чтобы уменьшить избыточную поворачиваемость, и сжали переднюю. Брюс потом предложил сделать на машине независимую переднюю подвеску, но, как он сам сказал: «Отец убедил меня, что по-настоящему хорошая компоновка неразрезного моста лучше, чем посредственная независимая подвеска».

Вначале и Брюс, и его отец выступали на “Остине” и могли сравнивать результаты друг друга. Первая настоящая победа Брюса в гонке, не считая соревнований по фигурному вождению автомобиля и подъёмов на холм, состоялась в Мюривай-Бич в 1953 году: «Поп попробовал машину первым, и, когда он вернулся в боксы, то выглядел немного бледным. Было очевидно, что он предпочитал автомобиль с работающими тормозами! Я настолько привык к неустойчивому поведению “Ольстера”, что я бы, наверное, попал бы в аварию, заработай бы тормоза! Этторе Бугатти однажды сказал что-то типа того, что тормоза — вещь несущественная, так как они замедляют машину, и я полностью согласен с ним!»

Должно быть, “Ольстер” привык к тому, чтобы его делили – когда у Фила Керра возникли проблемы с его “Форд Тен Спэшл” (Ford Ten Special) в гонке по подъёму на холм в Мюривай, Брюс предложил ему воспользоваться своим “Ольстером”. Фил тут же снял две секунды со времени Брюса. Честь была более-менее восстановлена, когда Брюс показал такое же время, что и Фил, в своём следующем подъёме, но на той стадии было очевидно, что молодой Макларен и Керр были примерно наравне, и это равенство сохранилось ещё несколько лет. Когда было объявлено о стипендии для выступлений в Европе в 1958 году, Фил был одним из финалистов в шортлисте из трёх человек. Но равенство это было только на трассе: Фил учился на бухгалтера, а Брюс изучал инженерное дело в университете.

Лэс Макларен был членом-основателем Международной ассоциации гонок гран-при Новой Зеландии — организации, основанной для проведения гонки свободной формулы на трассе, проложенной по полотну аэродрома Ардмор, что в 20 милях (прим. пер. – 32.2 км) южнее Окленда.

Первый гран-при, в 1954-м, собрал хороший список участников, а вот с результатом вышел хаос. Хорас Гоулд на “Купер-Бристоль” (Cooper Bristol) заявил, что именно он выиграл гонку по итогам 101 круга, утверждая, что он специально воздержался от обгона австралийца Стэна Джонса на последнем круге, зная, что тот проигрывал ему круг. Хронометристы не согласились с Хорасом, и Джонс был провозглашён победителем. Но это стало только началом волнений и споров, которые продолжались неделями, однако в итоге Джонс всё равно остался обладателем новозеландского гран-при. Победа была добыта австралийцем на своём “Майбах Спэшл” (Maybach Special) – автомобиле, оснащённым четырёхлитровым восьмицилиндровым рядным двигателем, снятым с брошенного немецкого разведывательного автомобиля “Майбах”, найденного в египетской части Ливийской пустыни (прим. пер. – пустыня в Северной Африке, северо-восточная часть Сахары). Сын Стэна, Алан, впоследствии завоюет ещё большую славу в гонках, когда выиграет титул Чемпиона мира в 1980 году, выступая за “Уильямс”.

Этот гран-при стал поворотным моментом в карьере Брюса Макларена. Джек Брэбем, ставший чемпионом Нового Южного Уэльса (прим. пер. — штат на юго-востоке Австралии, самая старая и густонаселённая административно-территориальная единица страны) и Квинсленда (прим.пер. — штат на северо-востоке материковой части Австралии) на “Купер-Бристоль” со спонсорством от “Редекс” (RedeX), приехал в Новую Зеландию, чтоб принять участие в гран-при. Это была первая поездка Джека за границу, и он был рад позволить “Редекс” сократить расходы, согласившись на размещение в частном доме в Окленде. Автосервис Лэса Макларена был представителем “Редекс”; там была свободная спальня, так что для Джека это был идеальный вариант. А для Брюса – равносильно открытию дверей гаража, набитого лучшими автомобилями.

В своей автобиографии «История Джека Брэбэма», австралиец вспоминал тот гран-при 1954 года: «В период моего пребывания там я гостил у оклендского владельца автомастерской и страстного гонщика-любителя по фамилии Макларен, сын которого, Брюс, был очень увлеченным начинающим гонщиком – как оказалось, этого молодого человека я впоследствии буду знать очень хорошо».

Для того первого гран-при 1954 г. каждый из агентов “Остин” в Окленде (прим.пер. – крупнейший город в Новой Зеландии), Веллингтоне (прим.пер. – столица Новой Зеландии, второй по численности населения город страны) и Крайстчёрче (прим.пер. – крупный город на Южном острове НЗ) получил по одному совершенно новому четырёхцилиндровому “Остин Хейли” (Austin Healey), чтобы предоставить их для участия выбранным местным гонщикам. Компания “Сибрук Фаулдз” (Seabrook Fowlds) выбрала Росса Дженсена для оклендской машины, и ему удалось в итоге приехать на седьмом месте, что было довольно неплохо. А Билли Фаулдз [владелец компании], был давним соседом Макларенов в Ремуере. “Остин Хейли” только выпустили на рынок и предполагалось, что Лэс Макларен может заинтересоваться этим автомобилем. Тот факт, что ему была предложена только простая версия, поскольку последняя гоночная версия, 100S (‘S’ в честь Сибринга) – была на пути в Новую Зеландию и предназначалась для выступлений Росса в гонках, не отпугивал Лэса.

Макларен-старший никогда не чувствовал себя комфортно за рулём маленького “Ольстера”, для Брюса же это было идеальной стартовой площадкой. Но его отец всё ещё жаждал «настоящего» гоночного автомобиля, на котором можно было бы принять участие в гран-при 1955 года. “Хейли” же предоставлял прекрасную возможность для этого. С автомобиля полностью сняли все кузовные панели для максимально полной доводки. «Всё, что было подвижно, было поменяно и отрегулировано», — писал Брюс. — «Были установлены поршни “Крайслер” (Chrysler), вместе с кулачковыми толкателями “Бьюика” (Buick) и выпускными клапанами “Крайслер”. Отверстия в головке блока напротив клапанов были расширены и тщательно вычищены, была сделана и установлена специальная выпускная система с двумя клапанами. Было подготовлено днище нормальной длины, а также были переделаны литые железные тормозные барабаны – в них появилось множество отверстий и большие воздухозаборники на задних пластинах для втягивания воздуха внутрь для лучшего охлаждения». Колин Бинленд вспоминал, что они разблокировали первую передачу на трансмиссии, которая изначально была четырёхскоростной, но на “Остин Хейли” использовались только три передачи. В результате был получен конкурентоспособный спортивный автомобиль, который в следующие три сезона была победителем в своём классе, часто опережая “Хейли 100S” в спринтах, развивая максимальную скорость в 128 миль/час (прим. пер. – около 206 км/ч).

В гран-при 1955 года машина отлично себя показала, но Попу пришлось сойти, когда с шестерёнки второй передачи срезало один зубец. В своей автобиографии «Из кокпита» Брюс вспоминал, что, возможно, не было худа без добра, потому что у них была запланирована остановка для дозаправки и они собирались залить восемь галлонов (прим. пер. – 36.4 л) примерно за пять секунд, но потом обнаружили, что бак выдерживал наполнение не более одного галлона (прим.пер. – 4.55 л) за каждые десять секунд: «Другими словами, сложилась бы ситуация, когда один галлон был бы в баке, а семь вылились бы на землю, разбрызгиваясь около раскалённой выхлопной трубы… даже страшно об этом подумать!».

Тем временем юный Макларен в гонках всё ещё использовал “Ольстер”, который был оттюнингован до такой степени, что теперь “Остин” не передвигался своим ходом, а возился в трейлере, а Брюс вновь пересел на велосипед. Когда головка цилиндра раскололась, Брюс смог продемонстрировать свои инженерные навыки, сделав другую, используя аналогичную деталь от “Остин Раби” (Ruby) 1936 года выпуска: «Я заполнил все камеры сгорания бронзой, потом сточил их ротационными напильниками, при этом я старался максимально приблизиться к техническим требованиям, установленным сэром Гарри Рикардо, известным конструктором двигателей. К моей бесконечной радости и гордости, “Ольстер” поехал ещё лучше и смог теперь разгоняться до 87 миль/час (прим. пер. – 140 км/ч), при этом став регулярно выходить из времени в 20 секунд на дистанции в четверть мили (прим.пер. – 400 м) со стартом с места».

Первая кольцевая гонка Брюса состоялась на аэродроме Оaкия к северу от Палмерстон-Норт (прим. пер. – город на острове Северный в Новой Зеландии). И это был первый раз, когда Брюс со своим отцом гонялись вместе. Брюс всегда настаивал на том, что там было «что-то вроде 40 машин на первом ряду и ещё 30 на втором». Стартовое поле действительно было очень широким: 15 автомобилей на первом ряду, 15 на втором и 14 на третьем и заднем. Учитывая, что обычно в Новой Зеландии решётки выстраивались по схеме 4-3-4 на трассах-аэродромах и 2-2-2 на шоссейных трассах, то, наверное, юному Макларену, который квалифицировался последним и стоял на последнем ряду, показалось, что впереди на решётке было 40 машин. На поуле находился Рон Ройкрофт за рулём “Альфа Ромео П3”, которую Тацио Нуволари привёл к изумительной победе над немецкими автомобилями “Ауто Унион” и “Мерседес” на Нюрбургринге в 1935 году. «Поп» стоял в центре второго ряда рядом с “Хейли 100-4S” Джона Сибрука и Грэхэма Кауи и “Форд V8 Спэшл” Лори Паувелла. Брюс и Лэс оба числились в протоколах как сошедшие в гонке на приз Оакийи (Ohakea Trophy), но Брюс-то финишировал третьим в гонке с гандикапом.

После трёх лет выступлений Брюс почувствовал, что “Ольстер” отслужил своё. С ним он научился азам гоночного мастерства, особенностям обслуживания и подготовки автомобиля к гонкам. И как только оказался доступен один из гоночных автомобилей-самоделок на основе «Форда» (Ford Special), Брюс решил, что настало время «двигаться дальше». Он продал “Ольстер” за 280 фунтов и одолжил 30 фунтов, чтобы купить “Форд” за 310 фунтов. Лэс Макларен, вероятно, был рад избавиться от маленького “Ольстера”, но его план выйти на старт гран-при 1956 года за рулём “Хейли” пошёл прахом, когда он вновь оказался в больнице, а потом дома, где, следуя наставлениям докторов, даже и думать не мог об участии в гонках.

Машина была готова, но гонщика не было, и Лэсу нужна была подходящая замена. Брюс говорил, что он не думал, что его имя изначально высоко располагалось в списке отца, но он заручился поддержкой семьи, и это принесло плоды – он смог принять участие в гонке спортивных автомобилей. Это не было дебютом мечты: в результате поломки коробки передач во время тренировок Брюсу из-за ремонтных работ пришлось провести свою первую ночь в гараже, а потом прогоревшая головка цилиндра привела к сходу в гонке. На самом деле, двигатель на мгновение закусило в середине поворота, и Брюс подумал, что возникла проблема с управляемостью. Он остановился в боксах, чтобы Макларен-старший проверил рулевое управление, но с ним всё было в порядке. Лэс предположил, что, возможно, дело в моторе, но Брюс не мог понять, как проблема с двигателем могла повлиять на управляемость, и вернулся в гонку… Только для того, чтобы осознать, что «Поп» был прав и мотор действительно работал неровно. В довершение всего проведённая без сна ночь сморила Брюса, и он проспал всю оставшуюся часть дня гран-при.

В марте 1956-го отец с сыном вновь отправились в Оакею, где Лэс записал “Остин Хейли” на гонку, указав гонщиками себя и Брюса, поставив условие, что участвовать в гонке будет тот, кто установит лучший круг во время тренировок. Брюс раз и навсегда решил эту проблему временем, которое было на семь секунд лучше отцовского, и с тех пор Лэс взял на себя роль помощника и гордого отца.

В 1957 году в планах Макларена было участие на “Хейли” в полном сезоне новозеландских гонок, начиная со старта в заезде спортивных автомобилей перед гран-при в Ардморе. Начало получилось плохим. Кен Уортон привёз с собой “Махерати 250Ф” (Maserati 250F) и спортивную “Феррари Монца” (Ferrari Monza) и участвовал как в гран-при, так и в гонке спортивных автомобилей. Он лидировал на “Монца” в своём заезде, когда слишком широко вышел из поворота и зацепил столб. “Феррари” пошла кувырком на прямой пит-лейна перед ошеломлённой толпой, в которой находилась и мать Брюса. То, что авария выглядела со стороны страшно, само по себе было плохо, но она подумала, что это Брюс на “Хейли”: “Феррари” была с номером 64, а автомобиль Брюса — под номером 46, на Кене Уортоне был жёлтый свитер, и на Брюсе тоже. Уортон погиб, когда его выбросило из кокпита, а “Ферарри” приземлилась вверх днищем – в то мгновение миссис Макларен подумала о худшем. С тех пор Брюс больше никогда не надевал жёлтый свитер; также он никогда больше не гонялся под номером 46. А каждый раз, как он выступал в Новой Зеландии, его автомобиль носил номер 47.

В тот год Брюс финишировал пятым в Ардморе и третьим в Левине (прим.пер. — город и округ в новозеландском регионе Манавату-Уангануи, расположен в 90 км к северу от Веллингтона). В Уиграме (прим.пер. – пригород Крайстчёрча) он возглавлял гонку, пока мимо него не промчался Джек Брэбэм на своём спортивным “Купер” с центральным расположением сидения, а Брюс завяз в борьбе с Ронни Муром, гонщиком спидвея, выступавшем 1100-кубовом спортивном “Купер”. Потом с “Хейли” начало твориться что-то неладное, и он остановился, чтоб сказать отцу, что, по его мнению, проблема с одной из свечей зажигания. Отец не согласился, но всё равно поменял свечи и выпустил Брюса обратно на трассу. Но машина всё ещё странно себя вела, так что Брюс сошёл. Тогда-то они и обнаружили, что один из поршней треснул, и им пришлось делать капитальный ремонт пред гонкой в Данидене (прим.пер. — второй по величине город на Южном острове в Новой Зеландии, административный центр региона Отаго) к следующему уик-энду, где Брюс финишировал третьим. На трассе Райл-Буш близ Инверкаргилла (прим. пер. — город на острове Южный Новой Зеландии) вновь возникла проблема с потерей мощности, и когда Брюс с отцом приступили к проверке мотора в Крайстчёрче, обнаружилось, что шатун болтался у боковой поверхности блока. Гоночная программа “Хейли” 1957 года закончилась на минорной ноте, и всё выглядело так, что Брюс откажется от своей гоночной карьеры и вернётся обратно к инженерному делу. Но месяц спустя ситуация изменилась.

Источник